Ушла в Рождество
Как больно, как горько, и поздно рыдать,
И сердце от холода стынет.
Словами всей горести не передать,
Со сцены уходят Богини…
Александр Ляйс
Для коллектива она – Душа театра. Зрители восхищались и ждали её появления на сцене. Сама она играла каждую роль, как последнюю… Инесса Муран ушла неожиданно, оставив яркий след в сердце каждого, кто любил театр. Вспоминаем Актрису и её яркую жизнь…
Не дожив ровно год до своего 60-летнего юбилея, наш мир покинула прекрасная актриса Чайковского театра драмы и комедии, заслуженная артистка Российской Федерации Инесса Муран. Ушла прямо в Рождество… Своими воспоминаниями об Инне поделились с нашим изданием её коллеги по сцене. Во время разговора на глаза ребят то и дело набегали слёзы, но лица лучились любовью. Они вспоминали всё то доброе и светлое, что принесла в этот мир Инна Муран…
Александр Ляйс: «В Инну были влюблены все мужчины»
– Инесса Муран была настолько яркой и харизматичной, что неосознанно влюбляла в себя всех – зрителей, коллег, друзей. Я пришёл в театр в 1995 году в театр и сразу влюбился. Её обожали все мужчины – молодые, пожилые, холостые, женатые. Её обаянию противостоять было невозможно.
Вспоминаю свадьбу Инны и Константина Муран. Мы были в национальных костюмах, репетировали «Хануму». И тут заходят после загса молодожёны. Инна, как сейчас помню, в белом костюме, в волосах украшение. Счастливая, элегантная, красивая!
Такой же счастливой она была, когда выходила на сцену. Играла легко, вдохновенно, могла с любым партнёром войти в творческий тандем, поддерживая и вдохновляя его. Не тянула одеяло на себя, играя на сцене, а делилась им.
Не укладывается в голове, что её с нами больше нет. Она незаменимая актриса, незаменимый друг…
Василий Костоусов: «В Инне жила энергия желания!»
– Я познакомился с Инной в 1988 году в Геленджике. Мы с товарищами организовали театр, я вёл театральную студию. Сначала у нас было тридцать студийцев, затем осталось пять. Среди них Инна. Мы ездили по пионерским лагерям, играли сказку «Золотой цыплёнок». Я Волк, она Цыплёнок. Летом в Геленджике очень жарко, бывает больше +40 градусов. Играли, как правило, на открытых «ракушках» по три сказки в день. Мне было уже больше сорока, я иногда бывал на грани потери сознания. И Инна поддерживала. «Вы как? Живой? Работаем, Василий Викторович! Водички хотите? У меня есть валидол», – хлопотала она вокруг меня. Так, с Цыплёнка началась творческая судьба актрисы в Геленджике. Одной из первых больших ролей на южном побережье стала Медея.
В Чайковском театре драмы и комедии мы работали плечом к плечу. Сюда нас позвал пермский режиссёр Никита Ширяев. Он пригласил меня и мою супругу Людмилу Романовну, режиссёра и педагога, а также Инну, которая произвела на него сильное впечатление. В Чайковском произошло её становление в профессии.
Инна не оставляла равнодушным никого. У неё было музыкальное образование, потрясающий голос, смелость и пластичность. Но самое главное, в Инне горела энергия желания, мощная энергия жизни. И она сумела оставить светлый след.
Инна могла сыграть всё, но над каждой ролью усердно трудилась, работая по схеме Станиславского: сделать трудное привычным, привычное – лёгким, лёгкое – радостным. Режиссёры любили её за то, что она схватывала роль на лету, понимала задачу и доводила до совершенства.
Дмитрий Доморощенов: «Инна была Душой нашего коллектива»
– Очень сложно говорить об Инне в прошедшем времени. Ведь буквально недавно мы работали на одной сцене. На открытии сезона мы разговорились, я сказал, что хочу сделать с ней моноспектакль. И уже даже идея возникла – сделать постановку «Бон джорно, Феллини». И Инна загорелась этой мыслью, и я. Инна – очень глубокая актриса, и мне хотелось, чтобы зрители увидели её драматическую работу. Не успели.
Инна – очень добрый человек, и это проявлялось в каждом её жесте, в каждом движении. Она всех любила! Она была Душой нашего коллектива. Как играла Душу в «Доходном месте», такая она и была. Не могу себе представить нас без неё.
Я где-то прочитал мысль: «Пока на Земле живёт хоть один человек, который помнит о ком-то, он не умирает, память о нём жива». Хочется, чтобы Инну всегда помнили…
Алексей Анисимов: «Инна была для нас театральной мамой»
– Инну Муран я впервые увидел около четырёх лет назад, когда начал работать с ней в одной труппе. Помню, она ворвалась в комнату в ярком одеянии, и сразу репетиционный зал озарился каким-то светом. С её появлением атмосфера наполнилась чем-то тёплым, добрым, живым. И так было всегда. Она оживляла пространство вокруг себя. Своим добродушным юмором, своей материнской заботой, каким-то домашним уютом. Это человек-душа!
Я вспоминаю, как мы работали над музыкальной сказкой «Летучий корабль», в которой Инна играла Старшую Бабу-ягу. Я работал с хореографией и видел, что в некоторых моментах Инне было нелегко. У неё скакало давление, но она репетировала, не обращая на это внимание. Ни в чём не уступала молодёжи в танцах, а ведь ещё и пела! Инна – настоящий профессионал. Выходя на площадку, она не позволяла себе показывать, что у неё плохое настроение или нет сил.
Мне посчастливилось работать в партнёрстве с Инной, я дважды сыграл её сыновей в спектаклях. Она всегда отдавалась процессу до конца, ярко горела, жила работой. И отдыхать она тоже любила. Прогулки по лесу, сбор грибов доставляли ей огромное удовольствие. Помню, встретились у входа в театр, она пришла из леса. Говорит: «Психанула, съездила за грибами, теперь счастливая».
Инна была невероятно добрым человеком. Никогда никого не осуждала. Если у кого-то случались трудные моменты, всегда старалась помочь, поддержать делом и добрым словом. Помогала и мне. Да просто заботилась обо всех, кормила, поила чаем…Она была для нас театральной мамой! По-настоящему доброй, светлой, заботливой. И профессионал, каких мало.
Для меня Инна всегда жива. В памяти. В сердце. И на видеокадрах с репетиций. Недавно пересматривал рабочие материалы, где она поёт, танцует, хохочет. Её звонкий смех – это навсегда!
Мария Картазаева: «Театр без Инны прежним уже не будет»
– Я пришла в театр 19 лет назад и успела застать ту плеяду актёров, которые играли ещё в Кизеле. Были среди них заслуженные актёры, которые гордо несли себя, снисходя до начинающих артистов. Инна же с первого дня знакомства вела себя очень просто, чем располагала к себе и вызывала восхищение молодёжи. Влюбляла в себя мгновенно! Я училась у неё, как надо играть. При этом она ничего не объясняла, не лезла с советами, а просто работала. Поддержку Инны ощущали все молодые артисты. И даже если роль не получалась, она находила нужные слова, и человек рядом с ней чувствовал себя самым талантливым.
Инна умела душевно отдыхать. Мы обожали с ней петь, и у каждого с Инной были свои песни из спектаклей. И все фонограммы для музыкальных постановок записывала Инна. Очень ей нравилось собирать грибы. Могла прийти на репетицию в резиновых сапогах и с ведром, а после сразу отправиться в лес. А потом угощала нас вкуснейшей грибной икрой. И даже костюмы для сказки «Сыроежка», помню, делала по книжке грибника.
Она очень ответственно подходила к своей работе, была ещё помощником режиссёра. А это дополнительная нагрузка. Переживала за каждую роль, следила за репликами. Даже на больничном звонила, интересовалась, как прошёл спектакль. Инна действительно жила сценой и очень жаль, что в новом театре она отработала всего полгода. Она всегда говорила, что любая роль может стать последней и отрабатывала её по полной. Могла сыграть кого угодно – от роковой красавицы в «Собаке на сене» до Карлсона или Страшилы в «Волшебнике Изумрудного города». Как-то артист, играющий роль художника в детективной истории «Ловушка», заболел, и Инна сделала её женской.
Инна особенная. И даже ушла по-особенному, 7 января, в Рождество… Говорят, что в такие дни уходят очень светлые люди. Театр потерял большую Актрису и уже не будет прежним без неё. Она была центром, основой, ядром, вокруг которого в нашем театре всё вращалось. Инна – актриса, Богом поцелованная, Талант с большой буквы и Человек с большой буквы. Инна всегда останется нашей бесконечной любовью…
Инну Муран не любить невозможно. Об этом говорят её коллеги. Это чувствуют зрители. Когда я вспоминаю Инессу, в голове прежде всего возникает её голос – звонкий, не похожий на все остальные голоса в театре, яркий, запоминающийся, манящий. Её голос и образ потрясающе красивой женщины и талантливой органичной актрисы останется с нами навсегда. Пока помним, жива…
Вера Мухаметдинова
Фото предоставлено Чайковским театром драмы и комедии
Биографическая справка:
Инесса Муран родилась 31 декабря 1964 года в Томске. Детство провела в Геленджике, там же пять лет работала в театре. С 1992 года служила в Чайковском театре драмы и комедии. Был небольшой период работы в пермском театре «У моста». Чайковский Инна Муран очень любила за прекрасную природу и Камское море.
Первой ролью в Чайковском театре драмы и комедии была 80-летняя бабушка в спектакле «Аторкватто». Инна сыграла её в 28 лет.
В одном из разговоров с актёрами она рассказывала, что больше всего ей запомнились роли Страшилы из спектакля «Волшебник Изумрудного города», Свиньи из «Очень простой истории», Дианы из «Собаки на сене», Марги из постановки «Дикарь», мадам Мерлуш из «Ловушки» и Алевтины МакКенди из спектакля «Как боги». Она мечтала сыграть Эдит Пиаф, которая была близка Инне своей верностью искусству и музыке.
В 2009 году за заслуги в области искусства Инессе Муран было присвоено почётное звание заслуженного артиста Российской Федерации. Также работа актрисы в разные годы была отмечена благодарностью министра культуры Пермского края, благодарственными письмами глав администраций Чайковского муниципального района и Чайковского городского поселения, почётной грамотой Думы Чайковского городского поселения.
Мария Картазаева: «Это мой любимый город и мой любимый театр»
Актриса Чайковского театра драмы и комедии Мария Картазаева уже полгода работает в должности исполняющего обязанности художественного руководителя театра. Она возглавила театр в трудные для него времена, сохранила труппу и с большим оптимизмом смотрит в театральное будущее