Излучина легенд

Жигулевское море, Жигулевские горы
Раннее утро четвертого дня, ясное, но для большинства прохладное. Все палубы — в обильной росе. Солнце пока в дымке. За ночь прошли весь ульяновский участок Волги, вернее, Куйбышевского водохранилища. Сейчас форсируем две ступени шлюзов Жигулев-ской ГЭС. Между ними — водное чистилище межшлюзового бьефа. Многоэтажки Тольятти вдалеке за полосой кустарника, точнее, это пригород Жигулевское Море. А вообще-то море осталось уже позади, за первым шлюзом. Одинокий рыбак на полукруглом парапете. Одинокая баржа-самоходка навстречу. Конус розовых волн.
Но вот распахиваются теснины и второй шлюзовой ступени. А немногочисленные туристы-«жаворонки» ошарашенно смотрят на совершенно непривычный пейзаж, резко отличный от предшествующих. Нет, левый берег самый обычный, пусть он даже отмечен вдали крутым увалом, по кромке которого бежит поезд, и большими золотыми куполами Благовещенского скита, бывшей Варварьинской церкви, построенной в 1846 году хозяином этого села, богатым помещиком Бахметевым, ради тяжело болеющей супруги. Это Федоровка — место проведения Грушинского фестиваля, теперь тоже пригород Тольятти. Но вот правый берег за длинным узким Телячьим островом вздымается как самые настоящие горы, с острыми вершинами и крутыми склонами, заросшими дубовым лесом. Сами контуры их пока еще нечетки из-за не рассеявшегося окончательно тумана и встающего солнца, которое слепит глаза рикошетами с воды. Это легендарные Жигулевские горы. Конечно, они были заметны еще до плотины, но там широкая водная гладь водохранилища и удаленность несколько нивелировали их самость. Здесь же, над естественным руслом Волги, они проявляются во всей своей необычности.
Где-то за островом скрыто прилипшее к крутизне с Лысой горы, на вершине которой топором «расписался» сам царь Петр Великий, старинное село Моркваши, возникшее на месте булгарского поселения XIII в.
                   Самарская Лука — природная цитадель
Такого массива, как Жигули, в этих краях, пожалуй, больше нет — они самые высокие на Русской равнине, также как нет нигде на Волге и такой петли-излучины — Самарской Луки — большого гористого полуострова, который река огибает по часовой стрелке, почти полностью замыкая в эллипс, закручивая вместе с водой спираль энергии. Причем самое узкое место излучины, между заливом реки Уса и Волгой в районе деревни Переволоки, составляет всего два километра, сама же Лука тянется на все двести. Поэтому с глубокой древности на перешейке был волок. Один наш турист был этим весьма озадачен и не мог решить для себя, почему же тут так и не построили канал. Ну, видимо, было бы это достаточно трудоемко и не окупило бы затрат.
Вообще, благодаря водной преграде Самарская Лука была с древности естественной цитаделью от степных грабителей. На своем узком перешейке защищалась она двумя крепостями‑городищами, которые в Средние века сменил укрепленный булгарский город. Остатки одного из валов и каменной городской стены его, описанные Палласом в «Путешествии по разным провинциям Российского государства» (1771), сохранились и сейчас. Позже гористую излучину облюбовали волжские вольные казаки-разбойники, а перешеек позволял им делать набег на караваны судов дважды.
А еще в этих местах проходила самая значительная битва за всю историю Волжской Булгарии, прозванная «Бараньей». Шел 1223-ый — год великой печали Киевской Руси. 31 мая русичи и половцы на реке Калке потерпели катастрофическое поражение перед монгольской армией полководцев Чингиз-Хана — Субудая-багатура и Джебе. Такого никто не мог даже предположить, чтобы разом погиб весь цвет профессионального южнорусского воинства, а пленные князья были позорно умерщвлены под седалищами пирующих монголо-татар. От русских рубежей уверенные в своей непобедимости монголы двинулись из Дикого Поля на Булгарское царство. И вот на Самарской Луке у города Кернека между Жигулевских гор наткнулись на булгарские засеки. Оборонявшиеся смогли максимально использовать преимущества местности и особенности своей тяжелой кавалерии: заманив легкую монгольскую конницу в тупик ущелий, они навалились со всех сторон конными латниками, противостоять которым в открытом бою захватчики были не в силах, а бежать было уже некуда. Это было первое настоящее поражение татаро‑монгольской армии, настоящий разгром. Пленных, согласно преданиям, выменивали у булгар на баранов. Поле боя было покрыто множеством братских курганов. Благодаря этому сражению и булгары, и русские княжества смогли еще тринадцать лет дышать свободно, но в 1236 году новая армия монголов под руководством Батыя прокатилась здесь же, как потоп, сметая все на пути, в том числе и Волжскую Булгарию.
                                          Богатырские «раны»
За большими песчаными пляжами острова Середыш, на которых греются в лучах встающего солнца белые россыпи чаек, виднеется красивое Бахилово ущелье с поселком Бахилова Поляна в устье. Первое селение возникло здесь на месте старинных мокшанских охотничьих селений. Этот уютный поселок — административный центр Жигулевского заповедника им. Спрыгина, возникшего в 1927 г., здесь же — база Союза художников России.
А там, где остров заканчивается, под вершинами Жигулей, а они здесь наиболее высокие, виднеются домики поселка Зольное, а на другом берегу стоит поселок Прибрежный. Вообще поселки сменяют друг друга, как звенья некой цепи, опутавшей горы: Солнечная Поляна, Богатырь — все они достаточно молодые и связанные с добычей полезных ископаемых: нефти, извест-няка. В горах у Богатыря находится большой ступенчатый карьер и пробито множество длинных штолен со сводами до пяти метров в высоту и остатками узкоколейки внутри.
                                              Слезы Каменной чаши
Но вот горы распахиваются ширью ограниченного зелеными пирамидами Поповской и Монастырской гор Ширяевского буерака — самой большой межгорной долины в Жигулях с одноименным селом у берега. Здесь заканчивается территория заповедника и начинается национальный парк «Самарская Лука». Поповская гора основательно разворочена промышленным взрывом для более легкой добычи строительного камня, все ее склоны изрыты штольнями общей длиной двенадцать километров, в них — крупнейшее в Европе зимовье летучих мышей. А у подножия горы — руины старинной напольной печи для обжига извести. На Монастырской горе зачем-то установлен большой крест, хорошо видимый с корабля. Согласно старинному преданию в престольные праздники из глубины этой горы бурлаки слышали торжественный колокольный перезвон, земля при этом дрожала.
Одной из достопримечательностей села является дом‑музей художника Ильи Репина: в 1870  г. вместе с Федором Васильевым и Евгением Макаровым он несколько теплых месяцев жил и работал в Ширяево. Именно здесь Репин начал трудиться над эскизами картины «Бурлаки на Волге» (1870‑1873 гг.). Кроме Репина, в Ширяево бывали и работали Аристарх Лентулов, Иван Шишкин, Иван Айвазовский, Сергей Иванов, их картины украшают местный «Белый дом» — каменную усадьбу купца Вдовина (1910 г.).
Недалеко от села, в десяти километрах, есть еще один известный в Самарской области памятник природы — Каменная Чаша — большое круглое глубокое расширение Ширяевского буерака, окруженное вершинами, из которых бьют три ключа — редкость в безводных Жигулях. Существует предание о том, что это слезы Хозяйки Жигулевских гор, которые она неустанно проливает от тоски по сподвижнику Степана Разина атаману Федору Шелудяку, который бросился с вершины утеса, чтобы избежать плена, но был спасен Хозяйкой в своих подземельях. Правда, недолго протянул вольный человек без солнечного света, зачах. С тех пор и льются слезы в Каменной Чаше. Один родник, по вере паломников, приносит здоровье и долголетие, за это получил имя Николая Чудотворца, и рядом с ним была возведена часовня.
Как хотелось выйти здесь на берег, побродить по легендарным склонам, ведь обычно теплоходы, в том числе и наш «Козьма Минин», делают в Ширяево достаточно длительную остановку, но почему-то на этот раз мы на полной скорости проследовали мимо. Это была еще одна досада, наряду с Елабугой и Булгаром.
                                                  «Лающая» гора и Козьи Рожки над Волгой
А где-то за Монастырской горой, перед Крестовой поляной, горбатится над Волгою Верблюд (или по-другому Козьи Рожки) с двумя скалами, похожими на козлиные рога, а с востока – на голову и горб верблюда. Но ни того, ни другого я, как ни старался, не высмотрел. Все, что увидел, – это крутые горные ребра с двумя треугольными скальными выступами, напомнившими мне, скорее, глаза какого-то гигантского зеленого земноводного. Дальше над самим Крестовым оврагом лес прорезал еще один острый скальный гребень, но и он с верблюдом у меня никак не сопоставился.
Примерно напротив этого места оживляется и левый берег. Низменность вдруг вспучивается желтым Царевым Курганом, который на самом деле и не курган вовсе, а отрезанная от основного массива Жигулей гора-останец естественного происхождения. Состоит он из известняковых остатков коралловых ветвей, мшанок, морских лилий, звезд ежей, плеченогих моллюсков. На вершине — тоже громадный крест, установленный на месте другого, по преданию водруженного собственноручно молодым Петром Великим во время похода на Азов. А по другому, более древнему преданию, на вершине этой горы стоял шатер самого великого завоевателя средневекового Востока — Тамерлана. Тимур пришел сюда из Средней Азии, чтобы отомстить своему обидчику и отступнику — хану Золотой Орды чингизиду Тохтамышу, по дороге усмирив всех его союзников. Утром 18 июня 1391 г. две армии в двести тысяч человек сошлись недалеко от кургана на речке Кондурче, притоке Сока. Три дня продолжалось с переменным успехом страшное побоище. Но после ввода Тамерланом резервного отряда  золотоордынцы дрогнули и обратились в бегство. Результат последующего преследования — километры, покрытые трупами, а те, кто избежал меча, утонули в Волге. Финал — жестокая резня деморализованных остатков 21 июня в устье Сока. Спасся только Тохтамыш, палач Москвы, с ближайшим окружением, но через пять лет он был разгромлен окончательно на Тереке. Так пала Золотая Орда. Железный Хромец же этим только дал старт своему дальнейшему кровавому пути и покорил еще Иран, Индию и Турцию.
После битвы на Кондурче под Царевым Курганом армия Тамерлана, захватившая богатейшие трофеи: лошадей, скот, драгоценности, рабов, пировала почти месяц, весь лагерь на двадцать километров был обтянут, как оградой, золотой парчой.
А еще здесь на горе были найдены скифское оружие и утварь.
Почти сразу за Царевым Курганом и крышами поселка Волжский (Царевщина) хорошо видно, как разрыв в зеленой кружевной кайме, устье р. Сок с черной перемычкой большого моста над ней. Дальше левый берег все больше и больше вздымается и становится подобием правого — жигулевского. Это Сокольи горы — еще одна древняя составляющая Жигулей, отрезанная Волгой после тектонического понижения. А до этого петля была еще более обширной: Волга текла там, где сейчас проходят низовья Сока, и отрезала всю территорию нынешней Самары, сливаясь с современным руслом через низовья Самарки, где и сегодня много проток и стариц.
Первой из Сокольих гор поднимается самая высокая их точка — г. Тяп-Тяв. По легенде, два единокровных брата Сокол и Жигуль влюбились в некую красотку по имени Волга. А барышня эта, видимо, больше благоволила второму брату. Первый же, естественно, невыносимо страдал от ревности. Как-то, узнав об их тайном свидании, он поручил своему псу помешать встрече. И получилось так, что в самый пикантный момент псина громогласно тявкнула. От чего красотка встрепенулась, оттолкнула мил-дружка, отскочила в сторону и наткнулась на другого — постылого воздыхателя. Не давая себе отчета, на чистой эмоции, она ринулась между братьями без оглядки, пока не попала в объятия Каспия. А гора-псина так все лает и лает вслед беглянке. Ее бока изрыты отвесной ступенчатой стеной большого карьера. За горой глубокая балка, в устье которой в предгорной ложбине дымят высокие бело-красные «сигареты» Красной Глинки — пригорода Самары. А первый завод начал это грязное дело здесь еще в 1912 году.
Место между двух гористых берегов называют Жигулевскими Воротами. Они хорошо видны с самарской пристани, а особенно с Лысой горы, которая завершает Сокольи горы, обрываясь Студеным оврагом — границей исторической Самары. От Ворот Волга течет уже не на восток, а на юг.
Напротив Красной Глинки в крутом одноименном буераке расположена Гаврилова Поляна — одно из живописнейших мест Самарской Луки. За ней Жигулевские горы заканчиваются, но не завершается сама излучина, а переходит в затопляемую паводками, изрезанную лабиринтом стариц и заросшую тальником низменность во главе с большим селом Рождествено, которое возникло напротив города Самары в 1578 г. К югу от села и от города, примерно напротив устья р. Самарки, Волга снова круто поворачивает, но уже к западу. Весь правый берег здесь усыпан лагерями, биваками, фанерными домиками, шатрами, палатками, сразу видно — места, излюбленные горожанами для пикников и прочего досуга.
                                              Призраки прошлого
В самой Самаре мы провели по несколько часов на пути туда и обратно. Но об этом будет отдельный очерк. А «Козьма Минин», обогнув плоский Поджабный остров, появившийся в 1639 г. из стрелки верхнего рукава р. Самары и названный так из-за обилия водяных черепах — по-самарски «жаб», тоже повернул вслед за руслом навстречу вечернему солнцу.
После Самары на Луке идет целый ряд примечательных мест, например, гора Ош-Пандо-Нер («Городской Горы Острие») над селом Шелехметь. В древности на ней была расположена неприступная крепость, которой правила легендарная мордовская царица Анна-потяй. Когда крепость пала, ее хозяйка скрылась в горы. Целое войско не смогло обнаружить ее и долго пыталось настичь призрак — «женщину на белой лошади». В конце концов все преследователи погибли от колдовских огней, а княжна до сих пор погружена в волшебный сон в какой-то тайной пещере. Вот такая спящая красавица Жигулей. Рядом с Шелехметьским городищем, в Холодном овраге, — есть еще два больших селища V – VI вв. н. э. Но с корабля все эти достопримечательности почти неразличимы.
Первое, что действительно привлекает взгляд с воды, это новодельная богатырская колокольня, больше похожая на маяк, рядом с лазурными церковными куполами — селение Винновка, основанное чувашами в середине XVII века, ставшее селом в 1770  г., когда была построена деревянная церковь в честь Казанской иконы Божией Матери. Сейчас здесь отстроен новый Спасо-Богородицкий монастырь, эффектно смотрящийся среди высоких лесостепных холмов. Рядом с селом тоже расположены городище «Каменная Коза», 6 селищ (III – V вв.) и Курганный могильник.
Под крутой голой возвышенностью с очередным большим крестом на вершине мы различили непонятное издалека, но примечательное белое строение, словно бы врезанное в подножие холма. Около него отдыхал прогулочный «трамвайчик»… Только потом, дома, я узнал, что это часовня-склеп, где похоронен герой обороны Порт-Артура штабс-капитан Алексей Николаевич Люпов, кавалер Георгиевского креста (за храбрость и грамотное военное руководство при штурме крепости Бэйтан), орденов Святого Станислава III степени, Святого Владимира IV степени с мечами и бантом (в порядке исключения в обход «Табеля о рангах»), Святой Анны III степени, трех зарубежных орденов, в т. ч. от Германии и Франции, медалей «За поход в Китай» и «В память Русско-Японской войны 1904‑1905 гг.». Вернувшись после русско-японской войны из плена на родину неизлечимо больным туберкулезом, он занялся изобретательством и запатентовал 15 изобретений в области авиации, медицины и астрономии. В этом месте на Луке Люпов планировал построить сахарный завод, а сам проживал в дощатой будке дебаркадера на купеческой пристани. В ночь на 25 сентября 1911 г. он был во сне убит с целью ограбления двумя местными мужиками. На его теле насчитали девять ран от топора. Старший брат убитого, будущий генерал‑майор Сергей Люпов, поставил на месте дебаркадера часовню-склеп с четырьмя башенками.
                                                    Казаки-разбойники
Часовня эта как бы предваряет места, связанные с разбойно-казачьей вольницей, например, села Ермаково и Кольцово, куда, по преданиям, укрылись после разорения в низовьях Волги бухарского каравана и убийства персидского посла атаман Ермак со своими подельщиками, в том числе Иваном Кольцо, Барбошей, Митей Бритоусовым. Став личными врагами Ивану Грозному, отправившему специальный отряд «на судах и по суше на конях» с приказанием истреблять без пощады, казаки пытались в 1577 г. укрепиться на Луке, например на горе Лбище. В этой-то ситуации и явился к ним Максим Строганов с предложением перебраться на Урал, для охраны его личных владений. Не видя другого выхода, разбойники так и сделали весной 1579 г. Результат этого нам хорошо известен.
За селом Ермаково находится одно из самых колоритных мест южной части Самарской Луки — гора Лбище, расположенная в устье Аскульского оврага с одноименным поселком у подножия. На ее вершине среди уникального ковыльно-степного разнотравья находится самое древнее городище излучины — II – III тыс. до нашей эры, погибшее, согласно археологическому материалу, от нашествия. Но городище с воды не различишь, поэтому самое привлекательное для туриста — это красивые белые доломитовые, похожие на морщинистые лбы мыслителей, скалы Ман-Тепе, которыми Лбище обрывается к Волге, — это самая южная точка излучины.
А за островом Мордово и старинным селом Брусяны, где процветал известный на всю Волгу промысел точильных брусков из местных пород, где стоит церковь Святых мучеников Космы и Дамиана (1888 г.), напротив Васильевских островов находится территория, пропитанная преданиями о Степане Разине. Причем на Луке этот борец за лучшую народную долю обретает черты мага и колдуна, чей дух до сих пор таится в жигулевских подземельях. Это села Большая и Малая Рязань. У первого, в буреломных дебрях Попового оврага находится под защитой валов «Городок Степана Разина», где располагался лагерь повстанцев, а у второго на самом берегу Волги — прославленный народной песней утес Разина и большая Разинская пещера, где казаки хранили сокровища и скрывались от реакции. Согласно преданию, когда-то в нее можно было въехать на лошадиной тройке, но сейчас вход осел и представляет собой лаз, ведущий в зал длиной в двадцать и высотой пять метров. Из него атаман, якобы, пытался пробить ход на север под всей Самарской Лукой к Молодецкому кургану. Действительно, в глубине есть остатки какого-то заваленного прохода.
                                                 Стихшие волнения земли
И вот, наконец, волнения земли постепенно сглаживаются, а мы подплываем к упоминавшемуся в начале очерка селу Переволоки – самому узкому месту Самарской Луки, где она, по сути, заканчивается, – к перешейку – единственному сухопутному проходу внутрь излучины. До Усинского залива отсюда всего два километра. Берег здесь достаточно высокий и каменистый, есть остатки древних укреплений. В селе видна церковь. Совсем недалеко от него расположены поселки Междуреченск и Печерское.

Вечерело, сквозь тяжелые темно-фиолетовые тучи на западе – резко-алые параллельные горизонту линейные просветы, как будто трещины в горной породе, которая скрывает сверкающий клад. А под ними – большой железнодорожный мост у городка Октябрьска – преддверия Сызрани.